По прочтении работ Н.Н. Страхова и С.А. Аскольдова, посвященных времени («Философская культура» №3, 2006г)

М.П. Чернышева

В исторической ретроспективе исследований, посвященных теме времени, малоизвестные специалистам работы выдающихся русских философов Н.Н. Страхова (1897) и С.А. Аскольдова (Алексеева) (1922) занимают особое место по богатству идей и поставленных проблем. Помимо анализа сущности времени и его свойств, различий физического (объективного) и психологического (субъективного), ими были сформулированы две проблемы: о сущности и бытии настоящего времени («теперь»), а также о вечности как «отрицании времени» ( у Страхова) или как о «выходе из времени» (у Аскольдова). Естественнонаучное образование обоих философов во многом обусловило логичность и конкретность умопостроений и фактически предвосхитило современный мультидисциплинарный подход в исследованиях такого «ускользающего» феномена как время. Своевременность и важность публикации этих работ Н.Н. Страхова и С.А. Аскольдова проявляется прежде всего в том, что они побуждают читателя вступить в дискуссию и привести новые факты pro et contra, ставшие достоянием науки за прошедшее столетие. Особенно важны, на мой взгляд, успехи в физиологии (нейробиологии), поскольку большинство известных исследований проблемы времени ( и публикуемые работы не исключение) отмечены двумя особенностями,. обусловленными самой природой человека, деятельностью его головного мозга: 1. привязанностью к определенной модели времени, физической или математической, в рамках которой чисто логически рассматривается проблема времени; 2. неизбежным отпечатком «антропоморфизма», – в явной или неявной форме авторы периодически апеллируют к собственному чувственному опыту или к базисным стереотипам научных представлений, хранящихся в памяти (что не мешает осознавать не только субъективно, но и объективно существующее время).

Позвольте с точки зрения нейробиологии в тезисной форме прокомментировать основные положения работ Н.Н. Страхова и С.А. Аскольдова, посвященные природе времени и его свойствам, сущности настоящего времени и вечности.

1. Природа времени и его свойства. Объективное (физическое) и субъективное (психологическое) время.

Знаменитый тезис Аристотеля «время связано с движением, но движение само по себе не является временем» стал краеугольным камнем в рассуждениях о природе времени многих исследователей. Основываясь на непрерывности течения времени как одном из его свойств, Н.Н. Страхов, продолжая мысль Аристотеля, добавляет: «движение есть изображение (курсив мой – Ч.) времени, но не тождественно». Используя «геометрическую пространственную модель» времени в виде бесконечной в обе стороны (от точки настоящего) прямой, он анализирует оба возможных варианта: движение «точки настоящего» по неподвижной прямой времени в будущее и движение самой темпоральной оси через неподвижное настоящее в прошлое время. При этом Страхов подчеркивает, что «время представляет особые свойства, только отчасти изображаемые пространственно» и «пространственное изображение времени …не дает нам действительного смысла настоящего, прошедшего и будущего». С.А. Аскольдов попытался связать воедино онтологическое представление о времени как изменении и взгляд на движение как физическую форму времени или «время, переведенное на язык пространства», через которое оно «может быть измерено».

В приведенных определениях остаются неясными два момента: что изменяется и в каком пространстве происходит движение/время? С введением представлений об информации как нэгэнтропии и формированием блока знаний о «возникновении» информации в сенсорных структурах живых организмов, распространении и кодировании ее в нервной системе в результате преобразований и затрат энергии можно уточнить, что время (на примере биологического) есть изменение информации, имеющей энергетическую природу ( у Лейбница – «время обладает свойствами кинетической энергии»). Следовательно, и время имеет информационно-энергетическую природу, во всяком случае, для биосистем. Тогда во внутреннем или в окружающем организм внешнем пространствах движение представляет собой частный случай изменения информации и в этом смысле, действительно, не тождественно времени. Хотя в подтверждение этой гипотезы можно привести много фактов из разных областей биологии (Чернышева, Ноздрачев, 2006), однако предполагая участие нервной системы в восприятии времени «через внешнюю чувственность протяжения» (Аскольдов), мы попадаем в ловушку парадигмы «время есть лишь конструкт ума». Хотя ни Страхов, ни Аскольдов ее не обсуждают и признают существование физического времени вне субъекта, однако из контекста ясно, что оценку настоящего, прошлого, будущего и вечности авторы ведут именно с точки зрения субъекта.

В частности, С.А. Аскольдов различает субъективное (у него тождественное психическому) время как физическое время, воспринятое и осознанное субъектом. Н.Н. Страхов выделяет время созерцания и время мышления, которые также можно отнести к компонентам субъективного. Многочисленные исследования ХХ века доказали наличие у живых организмов генераторов временных процессов или эндогенного времени¹ и механизмов сравнения его с экзогенным временем (окружающей среды), которые объединены в иерархическую временную структуру. При этом, в силу большей вариабельности и новизны информации, сопряженной с окружающим пространством, она требует больше времени и энергии на ее обработку, чем эндогенная информация, хранящаяся в памяти, и стереотипная, поступающая от рецепторов сосудов, внутренних органов, мышц и т.п. Это обусловливает ускоренное протекание времени эндогенного (Тэнд), по сравнению с экзогенным (Тэкз) при оценке их субъектом. Сказанное позволяет сообщить понятию субъективное время (Тс) новый смысл и представить его как разность между экзо- и эндогенным временем: Тс = Тэкз–Тэнд. Преобладание информации внутреннего пространства организма приводит к ускорению субъективного времени (– Тс), тогда как доминирование информации внешнего замедляет его (+Тс). Это позволяет объяснить известный феномен неравномерности субъективного времени².

_________________________________________

^{– 1}Cогласно Ньютону временные процессы суть референты времени. – Но тождественны ли они? Об этом можно говорить утвердительно, если свойства временных процессов и времени сходны. Действительно, им в равной степени свойственны направленность, непрерывность, дискретность, ритмичность (свидетельствующая в пользу волновой природы времени), сопряженность с информацией и энергией.

^{– 2} Следовательно, субъективное и психологическое время (по крайней мере, у человека) различны: последнее сопряжено с сознанием (оно у человека появляется в возрасте 4-6 месяцев), а первое существует и до рождения ребенка и в старости, если в случае патологий сознание отключается, а жизнь организма продолжается. Т.о. физическое время реализуется как психическое на уровне сознания (время мышления) и, взаимосвязано, как субъективное – на уровне физиологческих систем организма.

2. О настоящем времени

Одной из особенностей субъекта (и субъективного времени) оба философа считают возможность «помыслить одновременно прошлое, настоящее и будущее». Вместе с тем, даже мысленно человек различает информацию, сопряженную с каждым из них, что указывает на наличие несходных свойств у прошлого, настоящего и будущего времен.

Н.Н. Страхов понимал нереальность (идеальность) мгновения/точки на темпоральной оси и противоречивость реальной протяженности настоящего и его «мгновенности» в геометрической модели времени, замечая, что в самом созерцании нет признака мгновенности; напротив, оно является как бы пребывающим настоящим (курсив– Страхова), которое не считает своих мгновений и ничего не знает о своем начале и конце».

Выход из противоречия философ находит в существовании двух форм времени как элементов познания: времени созерцания (мгновенное настоящее) и времени мышления. При этом Страхов постулирует: «в чистом созерцании нет ни прошлого, ни будущего, только настоящее», тогда как «в чистом мышлении прошедшее и будущее имеют полное существование и настоящее есть точка их соединения». Особо он подчеркивает роль памяти в «сохранении прошлого времени» и возможности помыслить его одновременно с будущим в настоящем (очевидно, в этом случае настоящее имеет протяженность).

Эти представления перекликаются с сегодняшними знаниями о разных (по времени хранения информации) типах памяти: мгновенной (иконической), связанной с активацией рецепторов при воздействии факторов определенной энерегетической модальности (свет, электромагнитное поле, механическое, химическое), а также рабочей и долговременной. Из них мгновенная память вполне сопоставима с временем созерцания, а две других, связанные с обработкой информации,– ее кодированием, образованием ассоциаций с другой информацией и фиксированием, – с временными процессами, составляющими в целом время мышления. Заметим, что поскольку «мыслительное время», как и созерцательное, сопряжено с процессингом информации вкупе с преобразованиями энергии, требующими «настоящего времени», то время мышления также сопряжено с настоящим временем, которое и в этом случае имеет длительность, тем более не равную мгновению.

Подчеркнем, что в этих работах Н.Н. Страхов и С.А. Аскольдов впервые указывают на специфику свойств прошлого времени, связанного с памятью, настоящего времени, сопряженного с изменением, а также «пустого и неопределенного» будущего. Сегодня описание данных различий может быть продолжено с позиций представлений о информационно-энергетической природе времени (Чернышева, Ноздрачев, 2006). Например, в случае биологического времени настоящее обладает следующими свойствами: наличие новизны информации (изменение как точка отсчета настоящего времени); выявление и оценка степени новизны информации через сравнение ее с уже имеющейся в памяти из прошлого времени; направленная развертка информации во времени; характеристика динамики потока информации и энергетических затрат на ее процессинг; структурирование информации в процессе обработки и ввода в память; обусловленность протяженности (дления) настоящего объемом новой информации и временем/энергией ее процессинга; свойственные процессам обработки информации в настоящем времени высокая энергоемкость и быстрый рост уровня обобщенной энтропии ( вследствие ускорения обмена веществ в соответствии с принципом Ле Шателье).

Прошлое время, связанное с механизмами памяти, характеризуют такие свойства как: отсутствие новизны информации и временной развертки информации о прошедших событиях; и относительная диссоциация информации со временем (до запуска механизма воспоминания), – время выступает в роли маркера событий прошлого на временной оси; уровень обобщенной энтропии, сопряженный с прошлым временем, ниже, чем для процессинга информации в настоящем времени, что позволяет рассматривать «свертку» и хранение информации в памяти (прошлом времени) как антиэнтропийный механизм (последнее объясняет увеличение объема памяти в эволюции).

Среди свойств будущего времени назовем проективность и схематичность; участие мотивации и цели в темпоральном структурировании информации о будущем; дискретность программы будущего – относительно конкретна лишь информация о цели и начальных этапах ее достижения; программа будущего времени формируется в настоящем с участием информации, хранимой в памяти (прошлого времени), в том числе и о нереализованных программах будущего; оценка времени достижения цели включена как отдельный блок в информацию о будущем; минимальны затраты энергии и рост обобщенной энтропии.

Поскольку с точки зрения термодинамики живой организм относится к открытым неустойчивым системам, то наибольшую неустойчивость он будет претерпевать в настоящем времени, а наименьшая – связана с будущим временем. Следовательно, возможность объединения (не только субъективно, но и объективно) прошлого и будущего в настоящем способствует увеличению устойчивости живого организма как термодинамической системы и росту продолжительности его бытия. При этом различие свойств времен не позволяет субъективно смешивать информацию, сопряженную с прошлым, настоящим и будущим.

Если биологическое время лишь одна из спецификаций физического времени (Вернадский, 1989 ), то прошлое, настоящее и будущее времена экзогенного (по отношению к организму) физического времени, реализуемого на уровне Космоса³ (т.е. астрономического времени), должны обладать сходными свойствами. Очевиден утвердительный ответ. Например, для любой звезды настоящее время можно описать

как процесс рождения, который имеет точку отсчета при изменении состояния (запуск процесса образования), его дление и окончание. Специалист может описать прошлое и предсказать будущее звезды. Иерархия временных структур (Космос, Земля, человечество, человек и его структуры, вплоть до генов белков старения или роста) отражает совокупность разных временных диапазонов настоящего, прошлого и будущего. При этом, по мысли С.А. Аскольдова настоящее («теперь») может объединять разные иерархические уровни одномоментно (в мгновении настоящего– у Страхова). Однако для «субъекта», находящегося на одном из уровней, по-видимому, его собственное «теперь» может включать всю протяженность собственного временного процесса (-сов) настоящего (например, микроколебания молекулы белка в клеточной мембране эритроцита), а также фрагменты временных процессов настоящего более высоких уровней (процесса вращения эритроцита, газообмена между ним и окружающей капилляр тканью, сокращение сосуда, сердца,.. вращения Земли и т.д.). Т.е. в бытии, а не умозрительно, все «мгновения»/настоящее/«теперь» не мгновенны, но имеют длительность и она различна (по объему информации и времени ее процессинга) для разных уровней временной структуры. При этом единое физическое время реализуется на уровне разных систем в соответствующих временных процессах.

2. Вечность

Анализируя понятие вечности с позиций существования времени созерцания и времени мышления, Страхов пишет, что «вечность созерцательная и вечность мыслительная суть два различных представления. Одна есть всегдашнее настоящее и составляет как бы остановку течения времени (и в этом смысле «отрицание времени»

___________________________________

³ Правда, остается открытым вопрос о принадлежности Космоса (Вселенной) к

живым системам.

– Ч.), другая состоит из бесконечного прошедшего и бесконечного будущего, и представляет непрерывное и беспредельное течение времени». Как уже упоминалось выше, с точки зрения современной нейробиологии между созерцанием и мышлением как временными процессами противоречия нет, они связаны с разными структурами мозга и механизмами памяти и в реальности следуют друг за другом.

Н.Н. Страхов упоминает (не называя, – может быть, это его собственная «реципрокная» гипотеза?) представления других авторов, «полагающих, что вечность выходит за пределы времени». С.А. Аскольдов придерживается именно такой точки зрения. Он различает классы объектов и процессов, характеристики которых включают временные зависимости («овремененные предложения»), и те, для описания которых в них нет необходимости, приводя в качестве примеров таковых геометрические объемы в пространстве и бога Юпитера. Эти примеры как истинные «конструкты ума», по моему мнению, лишь кажутся «вневременными», поскольку по сути воспринимаются (извлекаются из памяти) с минимально возможными затратами (но не без них!) времени и энергии как информационные выученные стереотипы. Другой аспект «выхода из времени» С.А. Аскольдов обсуждает как «вневременное (психологическое – фантастика, мечты,– ) бытие объектов». С точки зрения философа, математика, это, может быть, и кажется справедливым, однако в бытии подобный «выход из времени» также связан с субъектом и в аспекте нейробиологии фантазии, мечты, сновидения есть продукт деятельности ассоциативной памяти, основанной на ассоциациях (связывании) информации, хранящейся в памяти в виде эпизодов, сюжетов, в новые сюжеты, а этот процесс имеет темпоральные характеристики, отражая эндогенное время субъекта.

Очевидно, что сделанный столетие назад Н.Н. Страховым и С.А. Аскольдовым вклад в решение проблем соотношения времени и вечности, времени и пространства, субъективного и психического времени, сущности настоящего времени не потерял своего значения и для современной темпорологии.

Литература

1. Аскольдов (Алексеев) С.А. Время и его преодоление // Философская культура.–2006, №3.–С.226–246.

2. Вернадский В.И. Начало и вечность жизни. М.: Сов.Россия.–1989.–190с.

3. Страхов Н.Н. О времени // Философская культура. –2006, №3.– С. 215-225.

4. Чернышева М.П., Ноздрачев А.Д. Гормональный фактор пространства и времени внутренней среды организма. СПб.: Наука. 2006.–245с.