НОЧЬ КАК РИТУАЛ

А НОЧЬ-ТО ТЕМНАЯ БЫЛА?

Ночь-то темна.

Лошадь-то черна.

Еду-еду, да пощупаю,

Тут ли она?..

Русская народная песня

Дуков Е.В.,

Москва

НОЧЬ КАК РИТУАЛ

Может ли быть ночь ритуалом? Вообще, может ли быть какая-то часть суток – ритуалом? Думаю, что в древности подобный вопрос вряд ли мог быть задан. Само обожествление всего окружающего человека, живой (sic!) природы, делало этот вопрос более чем странным. Все были убеждены: ночь – особое время. Ночью ты должен быть особенно осторожным, иначе не миновать беды и только посвященные могут чувствовать себя относительно свободно, и то, потому что знают правила. Правила ночи. Ночью все окружающее принимало странные, необычные формы, обострялись слух и обоняние, и лишь с рассветом все начинало приходить в норму. Волшебная Дева-Ночь открывала человеку реалии Мужчины-Дня. Но информационно ей день не мог был сопоставлен, потому что был гораздо беднее. Действительно, что можно было увидеть при свете солнца? Даль небес, да облака. На само солнце почти невозможно было смотреть. Без опаски для зрения можно было охватывать только плоскость земли. И то, лишь ограниченную линией горизонта.

Впрочем, долгое время этого было достаточно для того, чтобы удовлетворить небольшие обыденные нужды человека. День и был, в основном, временем обыденности. Ночь же, сужая горизонт до расстояния вытянутой руки, распахивала безграничный горизонт неба во всей его красе и бездонности. И делала человека наблюдателем игры могущественных сил природы. Поэтому, без ритуала ночь нельзя было ни встретить, ни провести. Предки завещали человеку сами правила проведения ночи, они же оттачивались потом опытом поколений.

Прошли века. Со временем ночь не изменилась, изменилось отношение к ней. Она стала одной из главных героинь поэзии. Почему? Не потому ли, что сама поэзия продолжала открывать из тьмы ночи новые аспекты дня? Известно, что по креативности вообще поэзия сродни фундаментальной науке. Действительно, логика формул ведет исследователя в неизведанное, подчас самому автору не вполне ясное. «Как это получилось? - спрашивают ученого. – Не знаю. Но, похоже, должно быть именно так». Из тьмы подсознания выплывает формула, цепочка умозаключений. По такой же по существу схеме поэтический ритм вызывает к жизни слова, которые рождаются в глубине души человека-стихотворца. Рождаются неизвестно откуда взявшейся волей. Поэт часто сам не знает, что водит его рукой. Слова складываются в предложения, и рождается нечто до сих пор незвучавшее, подчас удивляющее даже самого сочинителя. Но и у слушателя рождающиеся строки вызывают свое отношение, падают в глубину его души и растворяются в ней, затаиваются до следующей встречи с неизведанным. Такой же процесс «озарения» наблюдается и при сочинении настоящей музыки, танца. Да, наверное, любого истинного произведения искусства. Но озарению предшествует темнота, ночь сознания.

Так было. Но сейчас не то время ночи. Первозданную красоту неба прочно перекрыл свет электроламп. В загадочные огни планет вмешиваются следы движения ракет и спутников. Ночь, впрочем, осталась, но потеряла свою тайну. Только для современного ученого она по-прежнему должна быть рассмотрена как ритуал, если он хочет исследовать ее социально-культурные механизмы. Какие? Может быть, архаические, история которых, казалось, навсегда была прервана Средними веками и последующим Новым временем? Ведь ритуал вообще, как известно, сминает время и разные формы пространства. Он обращается к воспроизводству в нулевой фазе времени-пространства, то есть к их первичному нерасчленимому виду. Как само ночное небо, которое выстраивает в цепь звезды, расстояние между которыми на самом деле мириады лет. Ночи ведь, как и наблюдающему человеку, все равно. Она зажигает звезды, не очень заботясь о том, кто и как будет оценивать ее труды и когда это может произойти.

В отличие от неба ночь для человека – время, которое для деятельности нужно было завоевать. Завоевать огнем. Днем все проще – Свет сам приходит с неба, и это намного облегчает ориентацию в пространстве человеческой деятельности. Но ночь глаза человеческие не приспособлены видеть. Светильники, господствовавшие многие века, только позволяют ощущать темноту, но никогда не могли ее разогнать, преодолеть. И человек стремился выключить ночь, старался сам «отключится» и использовать для этого мощное средство - сон. Только стража охраняла покой спящих, да священнослужители выполняли свою загадочную для всех работу.

Так постепенно рождались «Ночные профессии». Со временем они «специализировались», часть стала чисто ночными, не пересекаясь с дневной работой. Появились люди, которые имели свой режим сна и бодрствования, не зависящий от времени дня и привычек большинства людей. Часть из этих «ночников» потом назовут аристократами, часть – артистами и поэтами, часть – проститутками и т.п.. А еще позже – впишут странных ночных людей в круг «сов», и будут исследовать их специфику[1]. Впрочем, по легенде сова Минервы действительно всегда прилетала ночью…

Появление ноосферы и новой функции человечества в ней[2], как представляется, заставляет историю вернуться назад и проиграть на новом технологическом уровне первые шаги человеческого бытия. Только новый уровень имеет дело внешне не с первобытным человеком. Так или иначе, поэтический взгляд в науке о ночи оказывается невозможным или не очень продуктивным. Похоже, что время его проходит. Надо искать другие пути уже внутри самой науки. При изучении гуманитарных феноменов мы имеем дело, если так можно выразиться, с бодрствующим бессознательным и ее продуктами, в частности, как это не странно звучит данном случае - осознанной техникой проведения ночи.

Вглядитесь - на всех материках в крупных городах ночи нет. Города бодрствуют. Но именно с этим типом поселений связывают дальнейшее развитие цивилизации. И гуманитарные науки должны включить ночь и ее правила, существующие у различных народов и страт, в круг своих интересов и протянуть руку другим наукам, по кусочкам разбирающим человека, его поведение и его биологию. Действительно, говоря о «ночной культуре» мы имеем дело в значительной степени с бессознательным, ведь само сознание опирается на жесткую однозначную определенность. Ту определенность, которая более характерна для дневных часов. А вечер или особенно ночь делают контуры всех вещей и отношений зыбкими и неопределенными. И позволяют играть – играть с ними и играть с собой.

Немецкий философ Э.Финк определял игру как основной способ действия с возможным, недействительным, как царство рафинированной свободы, расширяющей способности и возможности человека и преодолевающей, как он писал, "необходимость объективных условий бытия".[3] Игра в широком смысле становится чисто человеческим "инструментом" свободы его деяний. День, в этом смысле, – не время игры, это время жестких правил и рассчитанных действий. Конечно, это не касается детей и их игр. Но, в сущности, дети часто играют в ночь, не замечая света дня.

Все вечерне-ночное, в том числе, вечерне-ночная культура, сущностно другая, чем дневная. Для ночи это время желаемого будущего, тогда как день – скорее время обязательного настоящего. Но парадокс весь в том, что вслед за дневным настоящим придет будущее как логическое продолжение настоящего, будущее, которое с восходом солнца станет настоящим, а вслед за ночной игрой в будущее скорее не будет ничего. Ведь это игра, а один из ведущих принципов игры: она непременно должна закончиться. И это же порождает страх утраты. После «проигранного» вечера или ночи, ложась спать, мы нередко вздыхаем: «Эх, жалко….». Конечно, если у Вас отняли игру, заставили что-то «дневное» делать, этого восклицания не услышишь, но ведь это не нормальный вечер. И поэтому ночь изначально не время поэзии или музыки, или не только их, главное - это время страхов. Маленьких и больших, осознаваемых и нет. Даже сегодняшняя, по-праздничному иллюминированная. И потому культура, которая условно названа «ночной», вызывает к жизни, помимо всего прочего, новое направление в науке - «постпсихиатрию». Постпсихиатрия, как известно, делает акцент на социальном и, что особенно важно, культуральном контекстах, отдает предпочтение этике, а не простым «таблеточным» медицинским технологиям.

И.А. Погодин, известный психоневролог, сравнительно недавно опубликовал статью под названием «Особенности клинической антропологии в эпоху постмодерна»[4]. В ней он анализирует типичные психические состояния новейшего времени - любопытство и страх. По его наблюдениям, для сегодняшних истероидов характерно стремление к любопытству. Чтобы его удовлетворить, добавлю, они перебирают многочисленные развлечения, характерные для сегодняшнего мира. Напротив, шизоидный характер отличается превалированием страха. Но интересно, что любопытство на поверку оказывается тем же превращенным страхом. Об этом свидетельствуют наблюдения над эпилептоидами. Для них характерна хроническая остановка любопытства с последующей разрядкой агрессии, мотивированной страхом.

Но то же самое можно наблюдать и у нормальных людей, которые сами себе создают экстремальные условия. Правда, здесь все несколько сложнее. Нередко современный человек стремится оказаться в экстремальных ситуациях в поисках способа уйти от жесткого социального контроля. При этом и наступает стремление «отдаться» силам стихии или жизненным невзгодам. Со стороны это кажется безумием. Но мы видим все возрастающее число людей охваченных этим чувством. Люди пускаются в одиночное плавание через моря и океаны, покоряют горные вершины, спускаются на многие километры под землю. Все это обычно не для славы, ведь о многих достижениях можно узнать только из сводок происшествий, когда такие люди гибнут или попадают в беду. Но те, кто с честью выдержал поставленную перед собой невыполнимую задачу, обычно делают это для себя, и не очень рассчитывают на признание общества, а тем более, на ордена и медали.

То же и с ночными развлечениями. Возьмем, как пример, хэлуин, который победно шествует по городам, странам и материкам, часто сопровождаемый убийственной, в прямом и в переносном смысле, рекламой. Не могу не процитировать один из отечественных вариантов: «Не упускай шанс создать свой уникальный образ. Стань мумией. Возможно, именно это выделит тебя из толпы упырей и прочей нечисти, которая оккупирует города в эту ночь. Покупаешь в аптеке много метров эластичного бинта (бежевого цвета), обматываешься им с ног до головы, а для того, чтобы мумия была не просто мумией, а настоящим персонажем, можно покрыть незамотанные части тела (лицо, кисти рук) золотой краской, а также нанести на сам костюм какой-нибудь минималистичный и изящный узор из золотистых страз или просто нарисовать его обычными разноцветными маркерами. А если хочешь порадовать публику чем-то особенным, используй образ главной героини из мультфильма Тима Бертона «Труп невесты». В качестве костюма подойдет любая белая одежда, но лучше подобрать какое-нибудь белое платье, похожее на свадебное. Фату можно сделать из обруча для волос, обмотав его белой лентой или куском белой ткани. Купи в магазине «Все для дома» белые искусственные цветы и закрепи их на обруче, а затем пришей длинный кусок белой органзы (продается в магазинах «Ткани» или «Шторы»), в крайнем случае сойдет и кусок белой марли. Макияж должен быть минималистичным и жутковатым. Мы рекомендуем нанести на все незакрытые части тела белый мел, а поверх — местами (особенно на лице) сделать бледно-зеленые, бледно-голубые и фиолетовые пятна тенями для век или тем же мелом. Купи в интернет-магазине черные линзы (найдешь в разделе «клубные линзы»), а также черный прямой парик по плечи (их также навалом в сети). В руках неплохо будет смотреться букет белых искусственных цветов (найдешь в магазине «Все для дома»). Наверняка ты вспомнишь немало устрашающих образов из фильмов ужасов. Также помни, что у Хеллоуина есть своя цветовая символика, черный чаще всего используется для образа ведьмы, оранжевый символизирует огонь, фиолетовый связан с ясновидящими и пророками, зеленый подходит для гоблинов, эльфов и зомби.»[5] белый

Что это, пафос и эпатаж с содержанием, релевантным безумию, подкормленным бизнесом? Или попытка ослабить страх сегодняшнего безумия посредством его «принятия»? Тревога безумия, по всей видимости, лежит в основе многих творческих актов, а, возможно, и культурной эволюции цивилизации в целом. Возникающая иллюзия контроля может стать спасительным средством от страха безумия. Но только для власть придержащих. В жизни все проходит по другим правилам. Не даром наука о прекрасном – эстетика – обогатилась и «инновировалась», введя в свой научный аппарат новую категорию – «катексис»[6]. Вместо благородного «катарсиса» новая категория не предполагает благополучного разрешения конфликта, а наоборот – оставляет его взвинчено неразрешенным. [7]

Кажется, все подобное можно преодолеть. Выпустить Госдумой еще один закон. Закрутить гайки цензуры еще плотнее. Подключить милицию. Но нельзя уничтожить первопричину. Мы часто называем ее адреналином. Молодые люди часто говорят: «Эх, аденалинчику мне бы!». Опытные негодуют: «Ты почему это сделал? Адреналину захотелось?». Как будто это жидкость или шашлык. Вот этот самый «адреналин» законами преодолеть не получится. Он дан нам от природы, и природой регулируется. Природой, а не социальными факторами.

Правда, наука в последние десятилетия делает большие шаги, для того, чтобы вскрыть, так сказать, «адреналиновую природу» человека. Но пока первые. В целом, наиболее близко к разгадке «ночной культуры» оказалась область науки под названием «хрономедицина», возродившаяся в последнее время. Что влияет на существо «ночной культуры»? Как физиологически отделяется ночь от дня? На чем базируются сами ритуалы? Этих вопросов можно задать наверное сотни. Но наибольший интерес в хрономедицине, с точки зрения данной статьи, вызывает часть гормональной системы, а именно нейрогормон мелатонин.

Это уникальный гормон, который вырабатывается только в темное время суток. Этот специфический ночной гормон может быть уподоблен карандашу, который разрисовывает человеку и для человека ночь. Считается, что опираясь на «свои объективные данные», мелатонин управляет суточными циклами сна и бодрствования. И это одна из основных его функций. Именно синтезирующийся в эпифизе мелатонин ответственен за, так называемые, «циркадные ритмы» - внутренние биологические часы человека. Нарушения в гормональной системе приводят, в частности, к сдвигу в биоритмах. Циркадные (циркадианные от лaт. circa diem - около дня) ритмы связаны со сменой дня и ночи (светового и темнового периодов) и их зависимость от эпифиза - древние назвали его шишковидной (пинеальной) железой за сходство с сосновой шишкой - свидетельствует, что гормонообразовательная деятельность этого маленького органа определяется способность живого организма различать смену световых раздражений.

Но важно, что тип деятельности, по-видимому, сам по себе жестко не связан со световыми раздражителями. Большинство людей, в принципе, может быть приучено работать ночью, при наличии достаточного освещения. Человек по физиологическим своим характеристикам должен спать около 8 часов, но когда это будет – в темное время суток или при свете дня – зависит, главным образом, от привычки или, в целом, говоря другими словами, от культуры.

По-видимому, в этом одна из объективных основ разделения культуры на области, которые в этой работе были условно отнесены к «дневной» и «ночной». Около половины людей, названных «голубями», могут быть приучены к любому распорядку дня – и ночному, и дневному и войти в соответствующий тип культуры. Большинство оставшихся – «совы», которые физиологически больше приспособлены к функционирования в ночной время. Так что, по циркадным ритмам человечество больше может быть склонно к 8-часовому ночному бодорствованию, чем к дневному. Возможно, что плохая приспособленность к ночным условиям, вынудило человечество в древние времена перейти к «дневному режиму» и заставило его работать в течение светового дня. Но в последнее время для работы световой день стал не обязательным. Может быть, интерес к ночному освещению, расцвет которого наблюдается в последние сто лет, вызван именно попыткой большинства людей вернуться в наиболее комфортное для бодрствующего организма время суток?

С этой гипотезой может быть сопоставлена еще одна.

Действительно, природа снабдила все живые организмы органом, способным воспринимать световую информацию и преобразовывать ее в сигналы, управляющие ритмами организма. Как уже отмечалось в этой статье, центральная часть этого органа — верхний придаток головного мозга, получил название эпифиза. Эпифиз - шишковидная железа – небольшое, величиной с горошину, грушевидное образование красно-бурого цвета, находящееся перед мозжечком. В эпифизе наиболее изучены три физиологически активных вещества: серотонин, мелатонин и…норадреналин. Да, да, адреналин не шутка подвыпивших посетителей кабаков!

Рассмотрим, как работают эти «налины».

Адреналин и норадреналин – одни из важных гормонов любого животного. Слово «гормон» происходит от греческого «hormao» – «приводить в движение», «побуждать». В большем количестве адреналин и норадреналин появляются, когда человеку грозит опасность, начинается стресс, например, в ситуациях, требующих большого физического или умственного напряжения. Они усиливают сердечную деятельность, вызывают сужение сосудов внутренних органов и расширение сосудов, снабжающих мышцы и т.д.. В то же время, для борьбы или бегства мышцам нужны кислород и глюкоза, поэтому требуется расширение бронхов и сосудов, снабжающих кровью мышцы. Но действуют «налины» по-разному.

Адреналин - гормон тревоги. Люди этого типа чрезвычайно эффективно работают, в основном, в условиях стабильности, когда все идет по заранее просчитанному плану. Но если от него начинаются отступления, все меняется: разыгравшийся адреналин делает человека опасным и агрессивным[8]. Как только появляются отрицательные эмоции, неожиданности, чрезвычайные происшествия, требующие решительных действий и мгновенных решений, в работу людей адреналинового типа неизбежно вкрадываются сбои, они теряются и начинают ошибаться. «Адреналиновый человек», можно сказать, - дитя «дневной» культуры. Только при свете дня все может быть рассчитано, выверено и тактически, и стратегически. Уровень адреналина повышают регулярные физические нагрузки, секс.

Напротив, люди, в организме которых по тем или иным причинам не хватает адреналина, часто пасуют перед жизненными трудностями. Людей смешанного типа, у которых вдоволь и гормона тревоги, и гормона стабильности (норадреналина), отличает эмоциональная неустойчивость. Они остро реагируют на любое событие. Им свойственны резкие колебания настроения и зачастую непредсказуемость действий.

Но люди, у которых в ответ на эмоциональный стресс вырабатывается много норадреналина, быстро мобилизуются в стрессовых ситуациях и находят еле заметные щели, которые позволяют им нормализовать ситуацию. Впрочем, сама ситуация подчас бывает ими сами и порождена. Норадреналин принимает участие в реализации реакций типа «бей или беги», но в меньшей степени, чем адреналин. Уровень норадреналина в крови повышается при стрессовых состояниях и т.п., шоке, травмах, кровопотерях, ожогах, при тревоге, страхе, нервном напряжении. Норадреналин вызывает увеличение сердечного выброса. Вследствие повышения артериального давления возрастает давление в коронарных и мозговых артериях, начинает усиленно работать мозг и сердце. Вместе с тем, отмечается рост периферического сосудистого сопротивления и центрального венозного давления. Люди этого типа показывают фантастическую стойкость и работоспособность, им действительно в минуты испытаний можно позавидовать. Но важно, что норадреналин - отвечает за хорошее настроение, позитивное восприятие реальности. Это гормон отваги и мужества.

Норадреналин также является основной передачи нервных импульсов, в отличие от адреналина, который практически не играет такой роли. Интересно, что на долю адреналина приходится около 80%, а на долю норадреналина - всего около 20% «производства» гормонов этого типа.

Вернемся к эпифизу.

Основная функция эпифиза — передача информации о световом режиме окружающей среды во внутреннюю среду организма. Так в организме поддерживаются физиологические ритмы, обеспечивающие адаптацию к условиям внешней среды. У рыб, земноводных, рептилий и птиц свет проходит через тонкий череп, а эпифиз обладает способностью непосредственного восприятия световых сигналов. Возможно, поэтому его и определяют как «третий глаз» - глаз воображения и мечты, как его издавна называют в Индии.

Сейчас выяснено, что находящиеся в эпифизе «кристаллы» являются носителями голограмм и образуют главный центр человеческого организма, задающий ритм его пространственно-временного существования. Некоторые люди, посвятившие себя духовным практикам и приобретению особых информационно-психических качеств, отмечали, что в результате гормональной перестройки организма кость на темени истончается настолько, что в том месте остается лишь кожа, образуя какое-то подобие «змеиного глаза». Более того, некоторые данные говорят о прямом сходстве шишковидной железы с глазным яблоком, поскольку в ней также есть линза и рецепторы, которые в обычном глазном яблоке способны воспринимать цвета. Эпифиз может быть связан с особыми информационными возможностями человека.

Также известно, что половое воздержание активизирует шишковидную железу, а если длится долго, то влияет и на психику - может привести к экстатическим переживаниям, столь хорошо знакомым по описаниям некоторых видов шаманов или монахов. Расположенный в геометрическом центре мозга, он точно воспроизводит расположение известных великих пирамид в физическом центре нашей планеты.

Эпифиз до сих пор остается наименее исследованным эндокринным органом. Современный этап в его изучении специалисты называют этапом первых находок, определения феноменов и построения исходных концепций. Точный же экспериментальный анализ эндокринных функций эпифиза находится лишь в начале своего пути. Было бы правильно уже на данном этапе подключиться и гуманитарным наукам, уже накопившим со стороны своих объектов некоторый багаж, но часто не догадывающихся о естественных причинах протекающих феноменов.

Действительно, сам эпифиз и часть его возможностей известны очень давно. Древнеиндийские философы считали его органом ясновидения и органом размышлений о перевоплощениях души. Маги и прорицатели с древности прибегали к возможностям эпифиза, особенно когда обращались к помощи детей и девственниц. Сама шишковидная железа напрямую связана с половой системой, воздержание достаточно сильно активизирует ее. Можно предположить, что у детей, не достигших половой зрелости, основная сила эпифиза поначалу направляется не на сексуальную, а на духовную сферу[9]. Не случайно дети сказочно талантливы, но до определенного возраста. Не случайно и то, что люди, стремящиеся к единению с Богом, дают обет воздержания. Тем самым они активизируют специфическую деятельность этой железы. Возможно, именно особым режимом работы эпифиза объясняется высокая восприимчивость святых старцев и отшельников к «голосам свыше» и к «божественным видениям», и художников в моменты их вдохновения.

В Европе эпифиз был отрыт уже в Античности замечательным греком Галеном, одним из первых экспериментальных физиологов, философом и филологом. В медицине по значимости в Греко-римской цивилизации он уступал лишь Гиппократу[10]. Древнегреческие натурфилософы предполагали, что эпифиз является клапаном, который регулирует количество души, необходимое для установления психического равновесия. Леонардо да Винчи был убежден, что в голове человека есть особая зона в виде сферы, в которой располагается душа – тот самый орган, который, как принято считать, отвечает за общение с Богом[11]. Именно эпифиз, образно говоря, двигает стрелки на нашем жизненном циферблате.

Сегодня на Западе этот загадочный орган, в отличие от России, хорошо известен и исследуется очень плодотворно. Работают научные центры, которые носят имя первооткрывателя железы Галена. Выходят журналы, монографии, проводятся конференции. Но известна она не только в медицине. Сведения о ней проникают даже в массовую культуру. Название железы, в частности, взяла себе звукозаписывающая компания - Pineal Music Productions. Название железы носит и одна из рок-групп - «Pineal gland». В ее творчестве, наряду с прочими композициями, есть и такие песни, как «Pineal gland 1» и «Pineal gland 2», другая группа «Fila Brazilla» записала в альбоме «Main That Tune» песню «Extrakt of pineal gland». Но не в этих частностях дело. В свое время Е.П. Блаватская писала: эпифиз «служит связующим звеном между сознанием и телом»[12]. Если это так, то он не может не иметь связи с искусством и его функционированием, в частности, с ночной культурой и ее ритуалами.

Социум с его совсем не биологическими страстями и бесконечной борьбой не только за выживание, но и за признание вносит в ритмические колебания нашей планеты хаос[13] и влияет, в частности, на внутреннее пространство человека, его состояние, включая его эпифиз. Общественная аритмия все больше становится устойчивым стилем нашего существования. Параллельно идет эволюция временной организации биосистем. Под влиянием космогелиофизических ритмов это все оказывается вписано в глобальную эволюцию. Это объективный процесс, не зависящий от чьей-то воли[14].

Найти в этих процессах место искусства и развлечения очень увлекательная и абсолютно необходимая задача. Решение ее по-новому заставит взглянуть прежде всего на само существо ритуала и на время их проведения, в частности, на саму ночь. Новые данные смежных и новых наук позволят понять важные аспекты в ритуале и по-новому выстроить объяснительную схему эстетических процессов – от игр гормонального спектра и его детерминант до игр человеческого ума. Гуманитарная наука не может уже больше не замечать тех изменений, которые происходят как минимум в ее непосредственном окружении, в частности, в естественных науках, которые тоже занимаются проблемами человека. Иначе она скоро совсем потеряет статус науки.